Как мир узнал правду о нацистском концлагере Освенцим

— Нацистские концлагеря различались по своему назначению. Что представлял собой и для каких целей был создан Освенцим, или, как его называли немцы, Аушвиц?

— Мы говорим о самом страшном месте уничтожения людей самых разных национальностей, прежде всего евреев, на территории оккупированной Польши. Первыми жертвами уничтожения в 1941 году стали советские военнопленные, около 10 тыс. человек, на которых был опробован газ «Циклон Б».

Аушвиц — это фабрика смерти с центром уничтожения в деревушке Бжезинка, которую немцы переименовали в Биркенау, и целая сеть производств, преимущественно химической промышленности, где трудились люди из 27 государств. Это был лагерь четвёртой, самой страшной категории, где условия содержания были рассчитаны на то, чтобы максимально использовать человеческие ресурсы, и жизнь или смерть человека никого не интересовала.

Именно Биркенау стал центром уничтожения евреев Европы. С весны 1942 года каждый день, иногда по пять эшелонов, туда привозили людей: женщин, детей, стариков и мужчин для практически немедленного уничтожения.

Путь в газовую камеру от эшелона иногда занимал всего лишь пару часов. Часть узников оставались для обслуживания этого лагеря смерти. Редко кто выдерживал более двух-трёх месяцев. Они также шли в топку крематория.

— Кому подчинялся Аушвиц? Какие задачи стояли перед его руководством?

— Лагерь Аушвиц, как и другие концлагеря и лагеря смерти, находился в ведении СС, возглавляемых Гиммлером — архитектором холокоста, как его зачастую называют. Это была чётко продуманная система использования труда заключённых. Потому что те промышленные предприятия, которые использовали труд заключённых, оплачивали именно труд узника СС. То есть это была и система зарабатывания денег для СС. Это были небольшие деньги, и это было очень выгодно предпринимателям — постыдное использование труда людей, обречённых на смерть.

— Когда происходило расследование преступлений нацистов, начиная с февраля 1945 года, на территории Аушвица работала советская чрезвычайная комиссия. Её представители тщательно изучали все архивы — то, что удалось сохранить. А сохранены эти архивы были благодаря советским корреспондентам. Буквально на второй день после освобождения Аушвица корреспондент «Комсомольской правды» Сергей Крушинский не только отправил в Москву репортаж об этом страшном лагере, но и написал специальную записку в высшие партийные органы, где упомянул несколько очень важных фактов, о которых он узнал от заключённых.

Поднял вопрос, что нужно сохранить архив Аушвица, что заключённым нужно немедленно оказать медицинскую помощь. Одним из главных подвигов Красной армии было то, что она сумела перебросить специальный госпиталь, возглавляемый майором медицинской службы Жилинской, с опытом лечения больных от дистрофии в блокадном Ленинграде.

Вот роль одного человека. Журналиста, который сумел привлечь внимание наших властей для того, чтобы, во-первых, спасти узников, во-вторых, чтобы создать тот самый фильм, который был показан на Нюрнбергском процессе.

— Как нацисты убивали людей, как работала эта страшная система?

— Начиналось всё с того, что люди садились в транспорт, и не всегда это были заполненные теплушки. Иногда это были достаточно пригодные плацкартные вагоны. Им предлагали взять с собой все ценные вещи, тёплые вещи, независимо от времени года, когда они транспортировались. Какое-то продовольствие.

Складывалась полная иллюзия, что людей везут для переселения. Это делалось для того, чтобы как бы притупить сознание людей. Например, лагерь смерти Треблинка — там существовала иллюзия железнодорожной станции, где были указатели направления движения в разные европейские города. На самом деле это был полустанок. Дальше уже никаких железнодорожных путей не было. Единственная дорога, которая была, — к уничтожению.

После долгого пути люди обязаны были пройти дезинфекцию. Поэтому они должны были сложить все свои вещи и пройти санобработку в душевой. Кто мог предположить, что, когда вы входите в это переполненное помещение, сверху пойдёт не вода, а удушающий газ? Всё было продумано для того, чтобы люди не сопротивлялись, чтобы до последнего момента они не понимали, что с ними происходит.

— Людей убивали до конца войны?

— Что меня особенно поражало, так это депортация, которая была весной — летом 1944 года. Уже открылся второй фронт, уже не хватает нацистам поездов для боеприпасов, перевозки раненных. А из Венгрии продолжают идти эшелоны с евреями, которые должны быть уничтожены в газовой камере. Это была государственная программа, это была политика нацистов в холокосте. Это была попытка уничтожить целый народ: от младенца до старика. И уничтожить с использованием самых современных технологий. Аушвиц до сих пор поражает и исследователей, и всех, кто приходит туда как посетитель в музей. Вот эта именно технология уничтожения, самая современная для того времени. Самые современные крематории, использование специальных приспособлений для уничтожения людей газом. Специальные приспособления, чтобы тела уничтоженных людей на специальных вагонетках доставлялись в крематорий.

— Как долго удавалось держать существование лагеря в тайне?

— Вот представьте, удавалось до начала 44-го года скрывать существование этого лагеря смерти. Был побег двух словацких евреев, которые сумели передать эту информацию на Запад. И то им не верили, что может быть такой вот центр уничтожения.

— Как можно охарактеризовать решение советского командования изменить план Висло-Одерской операции, чтобы быстрее освободить Аушвиц?

— Почему мы реально говорим о том, что это был подвиг в освобождении и спасении узников? Потому что когда командующий 1-м Украинским фронтом маршал Конев из донесений политорганов узнал о существовании вот этого страшного лагеря уничтожения, то он изменил план Висло-Одерской операции по освобождению населённого пункта Освенцим и прилегающей системы концлагерей на несколько дней. Аушвиц был освобождён на два дня раньше, чем планировалось.

— Что происходило с узниками Аушвица во время освобождения лагеря?

— Около 60 тыс. человек находились в Аушвице на середину января 1945 года. Нацисты понимают: нужна рабочая сила. И они всех, кто в этот момент ещё уцелел, включая евреев, перегоняют вглубь Германии. И остаются 7 тыс. человек, которые лежат просто в бараках. Без питания, без какой-либо медицинской помощи, потому что, по мнению нацистов, им всё равно не жить.

Приходит Красная армия. И наши журналисты, и наши солдаты, когда видят вот этих людей, понимают, что им нужно помочь. Так приходит медицинская помощь. Госпиталь с опытом лечения больных от дистрофии в блокадном Ленинграде — и для 7 тыс. узников это было реальное спасение.

— Многих людей удалось спасти?

— На сайте американского музея холокоста, очень авторитетного научного центра, можно прочитать в рассказе об истории освобождения, что подавляющее большинство этих узников умерли. Это не так. Умерли там десятки. То есть в процентном отношении большинство людей были вылечены. Благодаря советскому госпиталю, действовавшему совместно с польскими медиками, некоторые из которых и сами были заключёнными этого лагеря.

Для каждого из этих 7 тыс. узников встреча с освободителями, их впечатления — это был тот самый образ Красной армии, который они пронесут через всю жизнь.

В Японии есть музей холокоста. И когда я посетил его, на стене вдруг увидел абсолютно неизвестный историкам документ — письмо Отто Франка, отца той самой знаменитой девочки Анны Франк, дневник которой называют самым ярким документом холокоста. И первая строка письма: «Меня освободили и выходили русские». Одна эта фраза одного из 7 тыс. спасённых там людей — она говорит о многом. Был бы найден дневник Анны Франк, если бы не отец, который вернулся в убежище и нашёл его? А если бы нашёл кто-то другой, опубликовал бы он так, стал бы этот дневник в 50-е — 60-е годы самым пронзительным рассказом о том, что переживали жертвы нацизма? Я уверен, что этот подвиг врачей был чрезвычайно важен.

Приёмная дочь Отто Франка Ева Шлосс тоже была освобождена в Аушвице и написала несколько книг-воспоминаний, каждая из которых рассказывает о встрече с советскими солдатами-освободителями. В одной из её книг есть такой поразительный эпизод: когда распахнулись ворота барака, женщины вдруг увидели фигуру в тулупе. И та, которая лежала ближе всего к входу, закричала: «Медведь! Медведь!» Они всё что угодно могли представить в этот момент. Но человек в тулупе им показался медведем. Этот вот «медведь» как раз и отдал Еве Шлосс, у которой истрёпана была одежда, свою гимнастёрку. Эту гимнастёрку она хранит всю жизнь. Именно этот образ первого солдата, которого они увидели, они пронесли через всю жизнь.

— Расскажите, что предшествовало освобождению лагеря?

— Я впервые об этом услышал в Москве, когда у нас был вечер, в 1995 году. На вечере выступал командир артиллерийского орудия. Его рассказ я запомнил навсегда. Он говорил: «Вы знаете, это был день, единственный день, когда моё орудие не стреляло. У нас был приказ не открывать огонь по лагерю, где находились люди».

Шли наши солдаты. Эсэсовские части вели огонь. Когда мы говорим о 27 января, мы всегда должны помнить о том, что 231 советский солдат и офицер погиб в боях за город Освенцим и на его подступах.

— Что увидели красноармейцы, вступив в лагерь?

— Мне довелось очень много общаться с генералом Василием Яковлевичем Петренко. Он был командиром одной из дивизий, которая освобождала филиалы Аушвица. Он очень много мне рассказывал о подготовке этого наступления. Как он неожиданно получил приказ изменить направление главного удара, для того чтобы освободить узников. Это реальная история того, что наша армия, узнав об этом лагере, сумела сделать так, что помощь остававшимся там узникам всё-таки успела прийти вовремя. И лишь немногие из них погибли. И он рассказывал, что, когда другой генерал, Красавин, командир другой дивизии, пригласил его поехать туда, первое, что его поразило, — это, конечно же, вот эти самые вещи, которые он увидел. Тщательно складированные, отсортированные. И люди, которые к ним обращались на разных языках. По-русски мало кто говорил. Когда они увидели советских военачальников, у них были слёзы радости. Тогда для него это было чрезвычайно важное потрясение.

Родственники генерала Красавина рассказывали, что в тот день, когда он увидел этот лагерь, он просто поседел. Генерал, который прошёл очень многое. Очень многие люди, которые пришли туда, они очень много видели разных трагедий, но то, что они увидели в Аушвице, не шло ни в какое сравнение.

— Как нужно реагировать на то, что в некоторых странах памятники советским воинам сносят или оскверняют?

— Когда я с выставкой объезжаю страны Европы, я всегда прихожу к монументам наших солдат. И я вижу — это очень важно сказать, — что во многих странах отношение к ним самое бережное. В большинстве мест нормальные люди всё прекрасно понимают. Нельзя воевать с памятниками, нельзя воевать с памятью.

— Сегодня историки часто спорят о количестве жертв Второй мировой войны. Мы можем с уверенностью сказать, сколько людей погибли в Аушвице?

— В Аушвице были уничтожены более 1 млн человек, девять десятых из которых были евреями. 150 тыс. польских граждан, не евреев. В основном это участники сопротивления и члены их семей. 23 тыс. цыган. Около 15 тыс. советских военнопленных. На них впервые был испробован смертельный газ «Циклон Б». Были представители других национальностей, которые чаще всего умирали от голода и болезней. Такого количества людей в одном месте, как в Аушвице, не было уничтожено больше нигде. И об этом мы должны помнить.

По материалам ТВ-Новости