Память сердца: мой Афган в зарубках памяти…
В феврале в области проводится месячник защитников Отечества. По традиции, в эти дни проходят мероприятия, где вспоминают о подвиге защитников Ленинграда и героев Сталинградской битвы, молодежь встречается с ветеранами боевых действий и военной службы, с теми, кто выбрал своей профессией защиту Родины.
А 15 февраля отмечалась 43-я годовщина вывода советских войск из Афганистана. Сегодня своими воспоминаниями о службе в Афганистане с читателями «Пенсионера» делится полковник юстиции в отставке Василий Иванович Старовойтов.
Первые впечатления
… Весной 1981-го года, после моих настоятельных рапортов командованию, приказом командира 61-й мотострелковой дивизии я наконец-то был откомандирован для дальнейшего прохождения службы в Демократическую Республику Афганистан в должности заместителя командира танкового батальона.
Я был тогда 25-летним старшим лейтенантом, зеленым, как и мои товарищи. Очень гордился, что успею получить какой-то боевой опыт, а главное - поучаствовать в «интернациональной миссии» Советского Союза по оказанию помощи афганскому народу. Такие были у нас, молодых лейтенантов, амбициозные цели. О большой политике, тем более, о смерти, мы совсем не думали.
Нас встречала колоритная, цветная, как калейдоскоп, горно-пустынная страна, и в то же время суровая и таинственная. Было интересно оказаться в новой экзотической местности, а многие из нас тогда впервые в жизни пересекли границу СССР, познакомиться с ее древней историей, традициями, народом, с ее отрешенностью, феодальным укладом.
По солнечному календарю, который ведет свой отсчет от хиджры - переселения пророка Мухаммада из Мекки в Медину в 622 году, в Афганистане шел 1362-й год. Все здесь было диковинно по сравнению с нашими среднеазиатскими республиками - Туркменией, Таджикистаном и Узбекистаном. Поначалу командировка воспринималась в позитивно-радужных тонах, позже пришло понимание: нас тут не ждали...
500 опасных километров
На наше подразделение была возложена задача бесперебойного обеспечения и доставки военных грузов для Военно-Воздушных Сил, десантно-штурмовых частей и соединений, находящихся в оперативном подчинении 40-й общевойсковой армии. Авиационные бомбы, боеприпасы к авиационному и стрелковому вооружению доставлялись преимущественно сухопутным маршрутом, грузовым транспортом при боевом сопровождении танков и бронетранспортеров.
Поначалу никакой огневой поддержки с воздуха мы не имели, приходилось рассчитывать только на свои силы: ставили в голове и в хвосте колонны БТРы или танки. Колонна растягивалась на несколько километров, ползла змейкой по бетонке, которую в середине 1960-х годов построили советские специалисты. Примерно 80% афганских дорог, тоннелей и мостов построено СССР.
Нашей зоной ответственности стало так называемое «Южное направление». От Кушки, самой южной точки СССР, путь проходил через провинции Герат, Фарах, Шинданд и до Кандагара, который расположен фактически на границе с Пакистаном. Эта дорога длиной почти в 500 километров никогда спокойной не была. Район Герата был особенно сложным и небезопасным.
В начале июня 1981 года на подступах к Герату наше подразделение попало в засаду. Больше часа пришлось держать оборону и сдерживать «духов», пока не прибыла огневая поддержка с воздуха. Тогда в бою погиб водитель «Урала», 19-летний рядовой Петя Спарягин - замечательный парень, веселый, неунывающий. Первая потеря стала тяжелым психологическим потрясением, но нашего боевого духа не подорвала. Наоборот, люди стали более собранными, ответственными.
Воды бы глоток ...
Еще запомнились пустынные миражи, когда на марше в колонне в зной вся пустынная равнина от горизонта до горизонта кажется морем. И постепенно начинаешь верить в это. На самом деле просто возникает иллюзия, картинка, так как очень хочется пить.
С водой всегда была проблема. Где пополнить запасы и для бойцов, и для техники? Не отравлен ли источник, нет ли в нем какой-нибудь инфекции? Тиф, дизентерия, гепатит стали частыми спутниками в Афганистане. Бороться с ними помогал отвар верблюжьей колючки, солдаты прозвали его верблюжьим компотом.
Хорошим средством, чего греха таить, являлась наша русская водка, спасавшая от всякой напасти. Но употребляли ее без фанатизма и только по добрым знаковым обстоятельствам - представление к награде, день рождения, встреча боевых друзей, ну, и чтобы побороть недомогание.
А еще надежным и простым хранилищем воды, своеобразным походным холодильником в условиях летнего зноя, для нас служил обычный глиняный кувшин. Его история - особенная.
Волшебный кувшин
Летом 1981 года наша колонна в очередной раз вышла в направлении Кандагара с боевым грузом. Но из-за интенсивных обстрелов 43-го гератского гарнизона и резко возросшей активности боевиков в провинции Фарах пройти остаток пути до Шинданда засветло мы не успели. Впереди еще был перевал, этот участок считался особенно опасным. Ночью с боевиками встречаться совсем не хотелось.
Оценив обстановку, я вышел на связь со штабом 5-й мотострелковой дивизии. Командование, согласившись с моими доводами, приняло довольно рискованное решение: в целях сохранения жизни людей, безопасной доставки боеприпасов и грузов, приостановить продвижение боевой колонны и сделать ночной привал в крепости, стоявшей на возвышении на правом берегу бурной речки Фарах. В этой крепости располагался хорошо защищенный гарнизон наших афганских союзников, они себя называли сарбозами, аскерами, то есть воинами. Командовал ими подполковник афганской армии Ахмад.
Афганцы встретили нас радушно, было застолье, звучали тосты. Ахмад неплохо говорил по-русски, так как учился в Военной Академии сухопутных войск им. Фрунзе в Москве. Мы с ним даже помечтали о светлом будущем. Он говорил, что хочет увидеть на своей земле копию советского Узбекистана, а его родной Кандагар восстановится из руин и будет таким же красивым, как Ташкент.
По неписаным законам восточного гостеприимства нам нужно было преподнести хозяевам подарки на память о встрече. Поскольку ничего особенного с собой у меня не было, я подарил Ахмаду свою новую кожаную офицерскую сумку. В ответ он решил подарить мне трофейную английскую винтовку времен англо-бурской войны. Она досталась ему от деда, который когда-то сражался против англичан. При всем моем желании иметь в домашнем арсенале знаменитую британскую винтовку принять такой подарок я не мог. Я вежливо отказался.
Ахмад не стал обижаться, сказал: «Хорошо, тогда всем будет семейный бахшиш (подарок)». И принес большой кувшин с водой сантиметров 70 высотой, с красивым, еле заметным восточным орнаментом, даже ручка была украшена необычной вязью. Как позже выяснилось, в него вмещается почти 10 литров. Поскольку был этот кувшин из необожженной глины, он словно «дышал», весь покрытый мелкими каплями, как испариной.
Ахмад сказал: «Этот кувшин служил моей семье больше ста лет, спасал и лечил наш род. Налейте в него любую воду, она всегда будет чистой и прохладной в жару, ее всегда можно будет пить. Я хочу, чтобы теперь он помогал вам, шурави. Хотите - в танк его берите, хотите - в машину». Я от души поблагодарил Ахмада за столь драгоценный подарок. Ведь для страны, где вода - на вес золота, такой предмет многое значит.
С тех пор кувшин побывал с нами везде - и в «броне», и на колесах. Перенес и повидал обстрелы, засады, гибель наших товарищей и, действительно, спасал. Когда наливали в него воду, он покрывался снаружи испариной - крохотными каплями, а через 15 минут вода в нем становилась прохладной. Пить охлажденную чистую воду в зной - непередаваемое удовольствие. За такие чудесные свойства бойцы быстро прозвали кувшин «Хоттабычем». Пить к нему ходили все подразделения. Его чистой холодной воды хватало на всех. Уже по возвращении в Союз в Кушке кувшин нечаянно раскололи, но бойцы его быстро склеили-починили, и он снова служил нам верой и правдой, за что я ему очень благодарен.
Не знаю, как в дальнейшем сложилась судьба афганского офицера Ахмада, но его подарок стал моим талисманом, памятью о днях боевой молодости. Сейчас кувшин - по-прежнему в полной боевой готовности, хранится на даче.
Вместо послесловия
Афганистан мне дал многое: друзей, боевой опыт, укрепил веру в любовь, в семью. После службы в ДРА я окончил с золотой медалью военную академию на Балканах, руководил воинскими коллективами ракетного полка, военного гарнизона, бригады. В воинском звании полковника юстиции я уволился из Вооруженных Сил. Я горжусь службой в советских Вооруженных Силах и званием воина-интернационалиста!
Записала Елена Зинковская
Фото из архива В. Старовойтова
